Мое первое знакомство с пещерой Темура произошло в июле 2018 года. Тем летом я провел три экспедиции в западной части Гиссара в Кашкадарьинской области в поисках уникальных мест и высокогорных святынь – зиёратгохов.

В одну из экспедиций мы прошли хребет Бешнав. На самой южной вершине нашему взору открылось мощное ущелье. С двух сторон оно было зажато 200-метровыми стенами и сужалось настолько тесно, что дневной свет едва достигал его дна.

Этот пейзаж произвел очень сильное впечатление на нас, бывалых путешественников, видевших множество других локаций в разных странах и на разных континентах. Трудно представить, насколько сильными были впечатления людей, которые увековечили ущелье и пещеру в преданиях и рассказах о Темуре.

Существует много вариаций легенды о пещере Темура, но наиболее интересно ее описал писатель Евгений Березиков в своей книге «Легенды и тайны Узбекистана»:

«Через пять дней пути вместе с отрядом юношей из окрестностей Шахрисабза [Амир Темур] уже был в горах. Здесь в одном из каньонов Темур нашел пещеру, указанную Хаккул-палваном. Местность оказалась удивительной. Она словно специально была предназначена для того, чтобы втайне готовиться к будущим битвам. Горы отгораживали этот район от всего мира, пути в который через тайные перевалы знали лишь местные дехкане. Да и ближайшее от пещеры поселение было на расстоянии целых трех дней перехода. Пещера, находившаяся на развилке многокилометрового каньона, расположилась очень удобно. Саму ее не было видно, а из ее входа вся местность просматривалась далеко вокруг. Внутри пещеры легко мог укрыться большой отряд. Она для Темура становилась и надежной крепостью, и удобным домом. В отдаленных каменных пустотах, где температура воздуха оказалась довольно низкой, имелась возможность создать хранилища значительных запасов еды».

Через неделю после изучения информации об ущелье и пещере Темура мы отправились в путь. Дорога до пещеры довольно долгая: пять с половиной часов езды до Шахрисабза и еще столько же по пыльным горным дорогам Яккабагского района Кашкадарьинской области.

Перевал Кызыл Газа послужил стартовой точкой нашего похода к пещере Темура. Когда мы добрались до плато, за спиной уже догорал день, окрашивая долину в мягкие закатные тона.

Плато с одноименным названием расположено на высоте 2800 метров и имеет размер 4 на 4,5 км. Его края резко заканчиваются 200-метровым крутым обрывом в каньон реки Каласай. Недалеко от обрыва протекал родник. Здесь мы решили засветло разбить наш лагерь. Отсюда мы наблюдали завораживающую картину смены суток в лежащей внизу долине с прекрасным видом на одну из красивейших вершин горной Кашкадарьи – вершину Ходжа-Ахчабурун (3820 метров).

Утром второго дня после неспешного подъема и завтрака мы, наконец, пошли знакомиться с пещерой. В отличии от восхождений на горные вершины, для посещения пещеры не обязательно выходить рано утром. Время суток и температура в пещере не имеют никакого значения – здесь всегда темно, а температура, независимо от времени года, почти никогда не меняется.

С первого взгляда ущелье кажется неприступным. Мощный разрез с вертикальными бортами каньона бесконечно тянется на север. Высота в некоторых местах превышает 200 метров. Если верить легендам, великий полководец спускался в каньон на лошадях.

Разбившись на три группы, мы начали искать проход на дно ущелья. Я ушел на север и смог найти только проход к скальным полкам (выемка в скале с нависающим козырьком – ред.), круто нависающим над огромной пропастью. Далеко внизу можно было видеть сай, до меня доносился рев воды. Но не было ни малейшего шанса благополучно спуститься этим путем.

Подходящий спуск мы искали около 40 минут, пока в рации не раздался голос одного из участников команды: «Кажется, я вижу тропу». И действительно! Тропа проходила южнее и за счет закрывающего ее каменного выступа была незаметна сверху.

Обойдя эту преграду, мы вышли на хорошо набитую тропу. Она петляла по крутому склону, то прижимаясь к скалам, то уходя вниз по осыпи, и привела нас на самое дно каньона. Внизу она резко свернула влево в обход каскада Каласая и потерялась в двухметровых зарослях борщевика.

Заросли этого красивого растения желательно обходить стороной, но в нашем случае на дне каньона такой возможности не было. С максимальной осторожностью, стараясь не повредить сочные стебли растения, мы «пробивали» себе путь.

Само по себе растение не опасно, но при повреждении ствола и листьев оно выделяет сок, богатый эфирными маслами. Содержащиеся в их составе фуранокумарины сильно повышают чувствительность к ультрафиолетовому излучению, которого в горах в избытке. В результате солнце выжигает на коже ожоги вплоть до второй степени (пузыри, заполненные жидкостью).

Любуясь монументальными панорамами каньона, мы дошли до второй, финальной переправы на правый берег сая. Отсюда с расстояния в 700 метров видны огромные черные дыры входов в пещеру у основания скальной стены.

При приближении к главному входу в пещеру Амира Темура чувствуется сильная тяга воздуха. Температура воздуха снаружи в июльский день составляет около +25 С°, а в пещере — +8 С°.

Первое, что бросается в глаза при подходе к пещере – это рукотворная кладка из камней и земли высотой около четырех метров и шириной около пяти. В этой кладке вытесаны ступени. Дипломат, военный деятель и писатель Мирза Салимбек в дневниковых записях 1910 года вспоминает это место так:

«После обеда и отдыха мы — двадцать человек – пошли осматривать крепость Темура. Мы поднялись наверх примерно на сорок-пятьдесят шагов. Там стояли остатки больших ворот, через которые мы вошли в крепость. На расстоянии ста шагов находилось закрытое сверху помещение наподобие конюшни. Все оно было вырублено в горе. Разрез помещения равнялся тридцати гязам. По обе стороны были сложены из обтесанного камня стены. Между ними были вытесанные из мрамора столбики, некоторые из них стояли еще на месте, а прочие отломаны или полусломаны. Высота помещения была такова, что если всадник держал в руке меч, то не доставал им до потолка. Осмотрев место, мы вышли и оказались у больших ворот наподобие городских. Но створок на месте не было, а следы их были еле заметны».