Куда среднестатистическая семья из Ташкента может отправиться плавать в ближайшие выходные? Из общественных водоёмов в городе осталось лишь несколько спусков к воде у набережной каналов Бурджар и Анхор, да и те выгрызаны в заборе рядом с табличкой «Купаться запрещено» из-за опасного течения.

Министерство по чрезвычайным ситуациям ежегодно рапортует о купании в запрещённых местах, однако в 2022 году крупнейший город Центральной Азии может предложить своим жителям и гостям купание лишь в хлорированных бассейнах и аквапарках. За минимально комфортный и безопасный отдых у воды семья из четырех человек должна быть готова отдать в среднем 500 тысяч сумов, потому что бесплатные водоёмы, доставшиеся Ташкенту в наследство от советских градостроителей, Новый Узбекистан уничтожил, не построив ни одного взамен.

На закате Советского Союза в летний день в Ташкенте можно было встретить купающихся на бесплатных пляжах Комсомольского озера (Национальный парк им. Алишера Навои, ныне Magic City), озера Бахт (ныне строительная площадка озёрного города Lake City), Волгоградского озера (парк им. Гафура Гуляма), а также в прудах парков им. Бабура (ныне Парк Дружбы) и Тельмана (Central Park). Кроме того, вплоть до конца 80-х годов прошлого столетия во дворах многоквартирных домов можно было встретить плескательные бассейны для детей. Сегодня ничего из перечисленного не осталось.

Принципы озеленения и обводнения городов, которыми руководствовались зодчие Ташкента, описаны в советских журналах «Архитектура и строительство Узбекистана», а также в книге председателя Союза архитекторов Узбекистана в 1980-1992 годах Тулкиной Кадыровой «Архитектура советского Узбекистана». «Газета.uz» изучила эти материалы и рассказывает, как в засушливой местности с изнурительно жарким летом строился город-оазис и как в последнее десятилетие Ташкент лишился всех городских пляжей.

Изначально Ташкент проектировали с учётом его «южной специфики». Авторы статей журнала «Архитектура и строительство Узбекистана» не раз упоминают, что обводнение жилых кварталов в тяжёлых климатических условиях Центральной Азии являлось национальным, исторически сложившимся архитектурным решением. Поэтому зодчие, отправившиеся строить Ташкент после образования СССР, следовали этим традициям, стремясь облегчить жизнь населения в период затяжного и жаркого лета.

Традиционно для улучшения микроклимата в городах Центральной Азии устраивались общегородские и внутриквартальные водоёмы-хаузы, на берегах которых высаживались ширококронные тенистые деревья (карагачи, плакучие ивы), устраивались чайханы — а это, в свою очередь, способствовало не только прохладе, но и большей выразительности городских ансамблей.

Первый утвержденный генплан Ташкента на период 20-25 лет с расчётной численностью населения 900 тысяч человек и территорией 13,8 тысячи га был принят в 1938-1939 годах. Архитектор Александр Кузнецов, под чьим руководством был разработан документ, большое внимание уделял органичному объединению старых и новых частей города, озеленению, созданию парков, скверов и широкой системы обводнения с устройством плавательных, плескательных бассейнов, фонтанов и разветвленной сети ирригационных сооружений.

Заслуженный агроном Ремискевич писал, что в условиях Ташкента посадка зелёных насаждений производилась преимущественно по арычной сети, которая питала их. Причём в лотках арыков были проделаны отверстия для питания водой деревьев — без них ирригационная сеть превратилась бы в «сбросную канализацию».

Эти решения были призваны обеспечить население современным обслуживанием с целью повышения комфорта проживания в тяжёлых климатических условиях.

Кроме того, озеленение Ташкента производилось с целью формирования образа города. Помимо своих экологической и эстетической функций, деревья формировали архитектурно-планировочную структуру столицы и придавали пространству объём. Последняя функция особенно важна для города, который не имеет ярко выраженного природного ландшафта. Разница в его уровне позволяла просматривать пространство в его многоплановой перспективе.

В 1930-е годы уже существовавшие парки имени Кирова (ныне Парк Дружбы) и Горького (ныне неблагоустроенный парк «Болажон» у ташкентских курантов) не могли удовлетворить растущую потребность населения в зелёных зонах. Городу требовался крупный зелёный массив с водоёмом для отдыха и занятий спортом. Новый парк с озером по генплану намечалось создать за городской стеной у Бешагачских ворот на левом берегу канала Анхор.

Когда-то здесь располагались кирпичные заводы, и при выборке грунта образовалась котловина площадью около 9 га, глубиной 3-7 м. В 1939 году на территории 29 га был открыт Комсомольский парк-озеро. Он стал для ташкентцев излюбленным местом отдыха и занятий водным спортом.

В 2021 году на базе Национального парка им. Алишера Навои был открыт торгово-развлекательный парк Magic City. Озеро было высушено. Часть водоёма на территории парка превращена в музыкальный фонтан. На другой части озера будет построен Национальный академический драматический театр.

В 1946-1947 годах в столице сооружается новый парк с искусственным водоёмом — Парк Победы (ныне парк «Ташкентленд»). По словам старожилов, парк был довольно посредственным. В нём располагался ВДНХ Узбекской ССР, а горожане ездили сюда в основном для купания.

По задумке архитекторов парки Победы и Комсомольский создавали зелёное ядро Ташкента. Парковая дорога проходила вдоль каналов Бозсу и Бурджар и завершалась на севере парком Победы, а на юге — Комсомольским парком.

Но в 1992-1993 годах на территории северного парка начали реализацию проекта по строительству бизнес-центра, отеля Intercontinental и здания НБУ, а также аквапарка и парка развлечений.

Парк культуры и отдыха «40 лет комсомола Узбекистана» был разбит в 1967 году на месте пустыря площадью, по разным оценкам, 14-22 га во время строительства Чиланзарского района.

Озеро на его территории пользовалось большой популярностью среди населения всего города практически вплоть до закрытия парка на реконструкцию.

В 2020 году руководитель проекта по обновлению и ремонту парка Гафура Гуляма Отабек Мирзажонов сообщал, что пляж у пруда станет платным, здесь будет построен аквапарк.

Озёра «Бахт» и «Рохат» и зона отдыха вокруг них были созданы в 60-х годах XX века на базе гравийных карьеров в пойме реки Чирчик вблизи Ташкента.

Сейчас на территории первого озера строится город на воде Lake City, на территории второго давно действует гольф-клуб.

Несмотря на то, что пруды в парках им. Тельмана (Central Park), Бабура (Парк Дружбы) и на территории Экопарка никогда не были предназначены для купания, ещё в нулевых здесь можно было встретить купающихся детей.

На набережной каналов Бурджар (у моста на улице Ислама Каримова) и Анхор (у моста на обводной улице Нурафшон и у Музея олимпийской славы) купающихся можно встретить по сей день, хотя доступ к воде здесь (за исключением спуска к каналу Анхор у Музея олимпийской славы) перекрыт железными ограждениями, на которых установлены знаки запрета купания. Местами забор демонтировали купающиеся.

Несмотря на то, что бульвар «Голубые купола» не строился для купания, его стоит упомянуть как пример обводнения зелёного массива, разбитого в центре Ташкента с учётом его климатических особенностей.

В русском саду был разбит пруд; в узбекском саду аллеи были разделены на четыре сада с водоёмами, на берегах которых были чайхана, виноградники и розарии. Японский сад, обрамленный воротами, строился из элементов окружающей природы — гор, камней, гротов, тихой и падающей воды. Во французском саду были установлены многоструйные фонтаны.

Сегодня на бульваре остался лишь полив газонов.

Последствия землетрясения 1966 года выдвинули перед зодчими ряд градостроительных проблем. Особенно остро стоял вопрос об архитектурно-художественном своеобразии города в условиях индустриального строительства, связанный с переосмыслением местных градостроительных и художественных традиций и выявлением специфики архитектуры Ташкента.

Строители всего Советского Союза возводили жилые кварталы для тысяч семей, оставшихся без крова. Архитекторы и проектные институты большой страны учитывали потребности населения в условиях жаркого климата.

Озеленение и обводнение территории, солнцезащита светопроёмов, применение теплоустойчивых материалов, интенсивное проветривание в ночное время и рациональная планировка квартир могут снизить температуру воздуха в помещениях до 11 градусов по сравнению с внешней средой, отмечали специалисты. Даже при использовании технологии искусственного охлаждения воздуха эти методы являются необходимыми, особенно в условиях энергетического кризиса.

В ташкентских дворах плескательные бассейны стали массово появляться после землетрясения 1966 года. Проектируя микрорайоны, архитекторы включали в план и возведение таких водоёмов. Бассейны имели разную форму: круглые, прямоугольные, произвольных очертаний. Подача и слив воды происходили из расположенного рядом колодца.

Район Ц-13 был построен с отличительной оригинальной планировкой. Жилые дома были сгруппированы вокруг небольших дворов, открывающихся на северо-восток, что позволяло им хорошо проветриваться. Около 30% всей территории микрорайона было отдано зелёной зоне. Для её орошения была создана густая сеть арыков.

Однако идея подобного обводнения жилых кварталов не прошла проверку на санитарные нормы. Старожилы вспоминают, что воду в бассейнах старались менять часто, но она быстро загрязнялась.

В казахстанском Алматы ситуация была аналогичной. Из-за негигиеничности бассейнов системы наполнения и слива демонтировали. Однако жильцы продолжали наполнять чаши, протягивая шланги из своих квартир. Чтобы остановить это, власти распорядились засыпать бассейны. К 80-м годам их в Алматы практически не осталось.

В Ташкенте заброшенные плескательные бассейны можно встретить в нескольких дворах.

Известный российский урбанист Аркадий Гершман отметил «Газете.uz», что вернуть бассейны во дворы многоквартирных домов с условием соблюдения санитарных норм — дорогостоящая затея.

«В больших жилых комплексах класса “бизнес” и выше [бассейны] есть. И они бесплатны для проживающих, потому что это включено в стоимость обслуживания. Это стоит довольно дорого, и поэтому, если комплекс большой, всё раскидывается на каждую квартиру и получается более-менее приемлемо», — сказал Аркадий Гершман.

По мнению Аркадия Гершмана, бассейны вновь могут появиться во дворах многоквартирных домов, когда вырастет общий уровень благосостояния, будет реформирована система жилищно-коммунального хозяйства. Однако для начала нужно привести в порядок дворы и стимулировать жителей самостоятельно заниматься их благоустройством.

Если вы захотите провести летний день у воды, не выезжая за город, список мест для купания вряд ли вас обрадует. Набережные Бурджара и Анхора как последние доступные водоёмы для купания многолюдны, несмотря на опасное течение. Изобилие бассейнов и аквапарков могло бы решить проблему потребителя, однако не все жители Ташкента могут позволить себе частый отдых у воды, как того требует организм человека в летние месяцы.

Кроме того, бассейны и аквапарки не могут дать человеку ощущение соприкосновения с природой. Они огорожены заборами и лишены даже минимальных природных элементов: песка и камней, травы, пробивающейся через них, кустов и деревьев. Плавание в бассейне имеет много общего с тренировками и поддержкой здоровья, но для длительного отдыха человека они бессмысленны. Даже рукотворный пруд может удовлетворить потребность человека в контакте с природой гораздо сильнее, чем рукотворная прямоугольная чаша с керамическим покрытием.

Естественные водоёмы и искусственные озёра и пруды безопаснее бассейнов, так как в природе граница между водой и берегом отмечена постепенным переходом. Когда человек заходит с берега в воду, он замечает явно выраженные изменения в составе и строении грунтов и растительности, которые идут в определённой последовательности. Такой переход очень важен для людей: это значит, что они могут неспешно идти по краю воды, не тревожась за свою безопасность, или прогуливаться вдоль берега по щиколотку в воде. Очень важно, что при таком переходе детям безопасно играть в воде.

Плавательный же бассейн, как и любой водный объект с жесткими искусственными краями, полностью лишён такого плавного перехода. Резкий переход также оказывает психологическое воздействие на взрослых, особенно если они отдыхают вместе с детьми.

За годы независимости население Ташкента выросло в два раза, но столица не только не приумножила количество общественных пляжей, их не осталось совсем. Тенденция последних лет по передаче городских парков в управление предпринимателям наглядно демонстрирует недальновидность властей города и страны. В угоду быстрой прибыли мы пренебрегаем долгосрочной выгодой — здоровьем населения, а следовательно и здоровьем экономики, которое зависит от людей.

В своей колонке «Верните парки горожанам» экономист, докторант и научный исследователь Гарвардского университета Ботир Кобилов писал о стремительной утрате городских парков и озёр в Ташкенте и других городах Узбекистана. Неравномерный доступ или вообще отсутствие доступа к городским паркам и водоёмам отрицательно сказывается на физическом и ментальном здоровье и работоспособности населения, при этом усиливается социальное и экономическое неравенство.

Практика создания мест для купания есть во многих городах. Аркадий Гершман отметил «Газете.uz», что это, как правило, муниципальные пляжи, где есть спасатели, душевые и пункты оказания помощи. Инфраструктура поддерживается за счёт местного бюджета. Часть средств поступает и от предпринимателей: на пляжах есть кафе, оказываются платные услуги вроде аренды шезлонгов. При этом некоторые городские пляжи могут быть и платными.

Обводнение городов — долгий и дорогой процесс. Но с учетом роста количества аномально жарких дней и пыльных бурь это необходимые инвестиции в благополучие будущих поколений узбекистанцев. Даже если бы в Ташкенте не уничтожили существующие общественные водоёмы, их количество всё равно не удовлетворило бы спрос растущего населения. Для создания комфортных условий проживания сеть городских водоёмов пришлось бы расширять. Рано или поздно города вернутся к идее обводнения, жаль лишь, что придётся всё начинать с нуля.