43-летний Дилмурод Юсупвалиев мог погибнуть в результате применения силы со стороны сотрудников органов внутренних дел в здании ОВД Бекабада Ташкентской области.
В областном ГУВД ранее сообщили, что мужчина, устроивший скандал в здании суда в Бекабаде из-за приговора в отношении его брата, был доставлен в ОВД вместе с другим своим братом. У входа в здание отдела «ему стало плохо, его доставили в больницу», где врачи зафиксировали смерть.
Позже Генпрокуратура Узбекистана сообщила о задержании одного сотрудника ОВД.
Корреспондент «Газеты.uz» Миролим Исажонов побывал в Бекабаде и поговорил с родными покойного, в том числе с братом Дильшодом Юсупвалиевым и матерью.
Видео
«Всё началось после выданного в долг цемента»
— По информации ГУВД Ташкентской области, вы с умершим братом устроили конфликт в Бекабадском городском суде по уголовным делам. Что это было за судебное заседание и почему произошёл конфликт?
— В 2021 году мой брат Хусан Юсупвалиев предоставил в долг цемент на сумму 29 млн сумов своему знакомому по имени Аббос Ачилов. Аббос долгое время не выплачивал свой долг, и между ними возникли разногласия.
Через некоторое время Аббос с группой молодых людей пришли в магазин, где работали мои братья Хусан и Бунёд, и ударили Хусана со словами: «Ты оскорбил мою мать». Бунёда, пытавшегося их разнять, группа молодых людей окружила и избила с железками в руках. В результате у Бунёда были сломаны плечевая кость и семь рёбер. Хасану также нанесли повреждения железом. Поскольку инцидент произошёл возле городского рынка, местные жители разняли их и вызвали [сотрудников] органов внутренних дел.
Через полчаса Аббос пришёл в больницу со своим родственником, который работает в ОВД, и рассказал, что два человека воткнули ему в глаза нож. После того, как люди в больнице сообщили в ОВД, мы вместе с сотрудниками ОВД отправились на место происшествия. Ситуацию зафиксировали камеры в магазине. Когда мы просмотрели видеозаписи, выяснилось, что у моих братьев Хусана и Бунёда не было ножа, холодного оружия. Но группа сотрудников внутренних дел в тот же день не стала задерживать участников инцидента.
Через несколько дней к нам пришли родители и родственники молодых людей из этой преступной группы и сказали, что их сын [допустил ошибку], а мои братья сказали, что у них нет претензий, что они могут договориться и поговорить сами. Даже когда их вызвали на следствие, они оба написали, что претензий нет. Это была их ошибка.
Однако Аббос повторно обратился в ОВД с заявлением и дал другие показания. В своих первых показаниях он сказал: «Что-то попало мне в глаз, когда я упал на землю». В следующих показаниях он написал, что «Хусан ударил меня кулаком в глаз». Оказалось, мой брат действительно ударил его кулаком. После этого Хусан и четверо товарищей Аббоса были заключены под стражу в качестве меры пресечения. Затем начался суд.
Кадр записи инцидента у магазина. У одного из нападавших в руках можно увидеть железный предмет.
Суд длился долго. Согласно приговору, молодым людям из группы, которые вооружёнными ворвались в магазин, был назначен домашний арест, а Хусану, который дал деньги в долг и был избит, — 5 лет и 1 месяц. Мы подали апелляционную жалобу на приговор. В суд был вызван ташкентский врач, оперировавший глаз Аббоса Ачилова, который говорил, что ослеп. Врач заявил, что «Аббоса ударили в глаз сбоку и в результате он не ослепнет, даже если его ударят прямо в глаз, он не ослепнет, потому что область носа и бровей защищают глаза». Но суд проигнорировал слова врача и оставил приговор без изменения.
Недовольные приговором суда, мы обратились в Верховный суд в кассационном порядке. Документы дела были изучены Верховным судом. В ходе первого следствия выяснилось, что железные [предметы] в руках преступной группы не фигурировали в обвинительном заключении, то есть они не были приняты в качестве вещественного доказательства. Выяснилось, что очевидцев не спрашивали, действительно ли Аббос Ачилов ослеп на месте происшествия, а если на месте драки из его глаз текла кровь, то пятна крови не были приняты в качестве доказательств и не изучались.
Затем Верховный суд вернул дело в апелляционную инстанцию. Однако существенных положительных сдвигов по-прежнему не произошло, то есть не было проведено повторное тщательное расследование происшествия, в отношении двух следователей, ранее расследовавших дело, не проведена служебная проверка. Таким образом, мы три года мотались от суда к суду в поисках справедливости.
Мой брат Хусан отбывал наказание в «Таштюрьме» в Зангиате 2 года и 1 месяц. 28 ноября 2023 года областной суд изменил ему меру пресечения и выпустил его на свободу. В 2024 году суд возобновился. Судебное заседание, состоявшееся 19 июня в Бекабадском городском суде, стало последним. В тот день судья вынес приговор: членам группы, не получившим тюремного заключения в течение трёх лет, был назначен короткий срок, а мой брат Хусан был приговорён к 7 годам лишения свободы.
Мой отец встал и выразил протест судье, спрашивая, почему его приговорили к 7 годам лишения свободы. Сотрудник внутренних дел взял моего отца за руку и велел ему сесть, обращаясь к нему на «ты». Увидев это, мой покойный брат Дилмурод разозлился, встал и сказал: «Почему ты обращаешься к человеку старше тебя на „ты“?». К моему брату подошли двое сотрудников ОВД. Я сказал, чтобы он отпустил его руку. Судья несколько раз сказал: «Забери их, пусть они исчезнут».
После этого сотрудники внутренних дел «воспряли духом». Нас провели в комнату рядом с залом, где проходило судебное заседание. К моему брату подошли четверо сотрудников ОВД, один из них скрутил ему руку и сказал: «Ты потеряешь сознание». Мой брат ответил: «Если ты хочешь это сделать, то сними форму и позови меня куда-нибудь, я пойду».
Дилшод Юсупвалиев.
«Сотрудники ОВД избивали нас 7−10 минут»
— По официальной информации, ваш брат почувствовал себя плохо и потерял сознание у входа в здание ОВД. Он действительно внезапно потерял сознание? Расскажите подробнее об этом.
— На одной стороне улицы находится Бекабадский городской суд по уголовным делам, а на другой — здание ОВД, расстояние между ними около 150 метров. Как только мы вышли на улицу, пять сотрудников ОВД скрутили моему брату руки и отвели его в здание внутренних дел, а за ними и меня. Как только я прошёл через ворота, трое сотрудников схватили меня за руки и повели внутрь.
В комнате под названием «нулёвка» один сотрудник держал моего брата за руки, двое били его ногой в живот, а ещё один бил дубинкой. Мой брат упал на землю, держась за живот, и сказал мне: «Вызови скорую, я теряю сознание». В это время сотрудники ударили и меня, из-за чего я упал на пол. Как только я сказал: «Вызовите скорую, брат теряет сознание», один из сотрудников несколько раз ударил меня по уху. Пять или шесть сотрудников на моих глазах снова ударили ногой моего брата.
— Кто-то из сотрудников внутренних дел вас разнимал?
— Вообще не разнимали. Там были восемь сотрудников. Если трое били меня, остальные — моего брата, все они были молодыми ребятами. Вместо того, чтобы вызвать скорую помощь, они снова избили моего брата у дверей «нулёвки». Я сказал дежурному вызвать скорую, но он не позвонил, все просто смотрели, как зрители. Сотрудники избивали нас 7−10 минут.
Мой телефон остался в суде. Я выбежал на улицу, и после моего крика «Вызовите скорую» вышел начальник «милиции». Я взял свой телефон, отдал его дяде и знакомым, стоящим на улице, и велел им вызвать скорую. В это время двое других сотрудников забрали меня внутрь. Когда я вышел на улицу, оказалось, что мой брат, находившийся внутри, умер. Ему измерили пульс и уже знали, что сердце не бьётся, а когда я вошёл, там не было сотрудников, которые нас привели, они все куда-то ушли, никого не было. Один сотрудник шёл за мной и просил написать объяснительную.
Мы пытались измерить пульс моего брата со следователем по имени Сардор. Я сделал искусственное дыхание и массаж сердца. Когда я уходил, часть тела моего брата находилась в комнате, где его избивали, а часть торчала в коридоре. Когда я вернулся, его тело вытащили и положили в коридоре. Его тело было холодным и покрыто синяками.
Я также открыл ему рот, чтобы проверить, не запал ли у него язык. Язык был на месте. Когда я там кричал, «начальник милиции» мне сказал: «Не шантажируйте, кто вас здесь будет бить? Везде камеры». Я спросил, что это такое, и показал ему ухо, по которому меня били. Одежда была вся в следах обуви. После всех этих разговоров, через полчаса, они вызвали скорую помощь. Когда мой брат лежал без сознания, подошёл дежурный милиционер и велел дать ему воды, поскольку он якобы не пьёт воду, если дают они.
Сотрудники ОВД взяли моего брата за ремень, я — за ноги, посадили его в служебную машину и увезли. Скорая не приехала, поскольку позвонили поздно. Я сказал, что тоже хочу поехать, но меня удержали и сказали, чтобы написал объяснительную. Я крикнул своим знакомым на улице, что сотрудники отвезли моего брата в больницу. Я попросил сотрудников внутренних дел узнать, в какую больницу забрали моего брата, но они мне не сказали. Меня там держали 3 часа, не знаю почему. [Сотрудники ОВД] обошлись с нами по-варварски. [Мой отец, мой умерший младший брат] не были преступниками, они просто выступили против решения суда. Они избили, испинали моего брата и лишили его жизни.
— Нам сообщили, что сотрудники внутренних дел также пришли [на похороны], чтобы выразить соболезнования. Сколько сотрудников присутствовало?
— Я не знаю точного количества, пришло около 8−10 сотрудников. Но близлежащие улицы были заполнены сотрудниками ОВД. Они привели сотрудников, чтобы никто не устраивал беспорядков и ссор.
— Я правильно понимаю, что столько проблем у вашей семьи появились из-за выданного в долг цемента?
— Да. Мой покойный брат Дилмурод с юности занимался спортом, был сильным молодым человеком, участвовал в соревнованиях. У него было четверо несовершеннолетних сына и дочери, младшему сыну не исполнилось и года. Он хотел выдать свою дочь замуж через год или два. Сейчас четверо детей остались без отца.
Мой брат Хусан находится в тюрьме, как я уже сказал выше, мы ищем справедливости по его делу. У Хусана есть дети в возрасте 1 года и 3 лет. Мой младший брат Бунёд стал инвалидом. Я сам тоже получил серьёзные повреждения: у меня был ушиб при ударе по уху, порвалась барабанная перепонка. У меня синяки на плечах, которые должны пройти через несколько дней. Из-за цемента в нашей семье произошло столько проблем.
— Чего бы вы хотели как родственники погибшего?
— Мы уже три года добиваемся справедливости, о которой говорит президент. Нам нужно справедливое решение. Правда выйдет наружу, когда будут повторно изучены документы по делу моего брата в тюрьме. Просим Администрацию президента, председателя Службы государственной безопасности взять этот вопрос на контроль и помочь.
У всех сотрудников, которые нас избили, есть информация, включая имена и адреса. Интересно, почему органы внутренних дел выпустили их на улицу, удивлён, что они ходят свободно. Мы должны что-то с ними сделать сейчас? Информационная служба ОВД распространяет информацию, что он погиб в дороге, что сотрудники ОВД его не били. У меня есть фотографии, видео и аудиозаписи смерти моего брата в этой комнате. Я требую принять меры против всех восьми офицеров ОВД, избивших меня и моего покойного брата. Я не хочу, чтобы они приняли меры только в отношении одного сотрудника, а остальные скрылись. В первую очередь прошу принять меры в отношении руководителя ОВД Бекабада.
Ранее пресс-секретарь МВД Шохрух Гиясов заявил, что ведомство расследует ситуацию совместно с органами прокуратуры, получены видеозаписи, проверяются показания свидетелей и участников происшествия, назначены необходимые судебные экспертизы.
В декабре 2023 года суд приговорил экс-начальника угрозыска, двух оперуполномоченных и инспектора профилактики ОВД Букинского района (также Ташкентская область) к лишению свободы на срок от 6 до 8,5 лет. Они были признаны виновными в пытках подозреваемого, который от полученных травм скончался в больнице.
В ноябре 2022 года публицист и активист Шокир Шарипов устроил пикет с призывом к отставке главы МВД Пулата Бобожонова. По его словам, МВД так и не предприняло серьёзных реформ, а в зданиях ОВД продолжают умирать люди.
