Не стало фотографа, публициста, члена секции фотохудожников Академии художеств Узбекистана Рустама Шагаева. Он ушёл из жизни 25 июля после продолжительной болезни в возрасте 71 года.
Публиковаться в печати он начал ещё в школьные годы. Заметки выходили в газетах «Комсомолец Узбекистана» и «Пионер Востока». Когда в 1970 году Шагаев решил поступать на журфак ТашГУ, подборка публикаций и рекомендация за подписью ответсекретаря «Комсомольца» Эдуарда Сагалаева произвела впечатление на приёмную комиссию — документы приняли без лишних вопросов.
Фото: Умар Курбанов / Facebook.
Большая часть жизни Рустама Махмудовича — 40 лет — связана с Узбекским телеграфным агентством (УзТАГ, с 1992 года — УзА), которое в советское время было филиалом ТАСС (Телеграфное агентство Советского Союза). С Фотохроникой, подразделением агентства по созданию и распространению фотоинформации, он начал сотрудничать в 1976 году. Азам журналистского мастерства 23-летнего корреспондента обучал фотожурналист Абдулхамид Усманов.
«В первое время я как Санчо Панса состоял у него за оруженосца — таскал во время съёмок его кофр с аппаратурой. Но это была не такая уж тяжкая обуза. Зато наступали блаженные времена, когда он доверял мне свой „Никон“: „Снимай, Рустам!“… После его уроков на всю жизнь сохранилась привычка быть собранным, всегда готовым к съёмке, постоянно держать в сумке несколько катушек плёнки и запасные аккумуляторы для вспышки. Он натаскивал работать не вслепую, а чётко ставя цель, набрасывая в блокноте кадры предстоящей съёмки. Это сейчас вошло в моду говорить „составить бизнес-план“, а он учил этому ещё треть века назад», — вспоминал Рустам Шагаев в статье «Адажон», опубликованной на сайте «Письма о Ташкенте» в 2013 году.
Работая на Фотохронику и глядя на снимки, которые привозили из командировок другие репортёры, Рустам Махмудович, по его словам, осмыслил, что такое фотоочерк.
«В самом слове — его суть. Это серия разных снимков, которые должны дополнять друг друга — очерчиваться, быть единым целым», — писал он.
Рустам Шагаев мастерски обращался не только с техникой, но и словом. Себя он называл «пишущим фотографом». Снимки репортёра отражали героев в его реальной среде, похожими на самих себя, тексты — отношение автора к ним. Людей Шагаев уважал и признавался, что за этот урок благодарен Усманову больше всего.
Рустам Шагаев во Вьетнаме, 1996 год. Фото: Амиркул Каримов / Facebook.
Будучи фотокорреспондентом УзТАГа, он объездил всю страну. Героями репортажей Шагаева становились государственные и общественные деятели, артисты, спортсмены, жители отдалённых кишлаков. Снимал он и за пределами страны: в Афганистане, Вьетнаме, Сирии, Франции. Работы Шагаева демонстрировались на выставках в Узбекистане и за рубежом, а сегодня составляют фотографическое наследие, по которому поколения смогут судить о времени и лицах прошлого.
В память о репортёре «Газета.uz» публикует вспоминания коллег и друзей о Рустаме Шагаеве.
Эльмира Тухватуллина, заслуженный журналист Узбекистана, ведущая телеканала Dunyo bo’ylab:
С Рустамом Шагаевым мы однокурсники. Учились вместе на факультете журналистики Ташкентского университета. В группе он выделялся сразу, потому что ходил с фотоаппаратом (то ли ФЭД, то ли «Смена»). Вечно что-то снимал, в том числе для нашей многотиражки «Ташкентский университет».
Но то, что он умеет не только фотографировать, а и писать ещё, стало понятно после одного эпизода. Наш преподаватель Пётр Филиппов дал задание: написать сочинение на тему «Дорога». Большинство были банальны в своих размышлениях, написали о дороге как полосе земли для передвижения, по которой можно проехать или пройти, то есть поняли задание буквально. Преподаватель на следующем занятии устроил разбор наших опусов и сказал: «Я бы выделил только работу Рустама Шагаева. Это настоящее философское эссе». И прочитал нам всем сочинение Рустама.
Фото Рустама Шагаева / «Письма о Ташкенте».
Это было глубокое размышление о дороге жизни, где перед каждым стоит выбор — как найти свой верный путь, как преодолеть «кочки и ухабы», как не скатиться в драматические кюветы, как не быть сбитым. А потому надо идти уверенно к цели, собрав волю в кулак. Эту мысль Рустам изложил в оптимистичном заключении: дорогу осилит идущий!
Такая оценка преподавателя — а он был для нас авторитетом — сразу возвысила Рустама в глазах сокурсников. Мы его зауважали! Ведь он не только снимал, он ещё и сам писал тексты к своим снимкам.
Фото Рустама Шагаева. Опубликовала Нигора Умарова в Facebook.
Через много лет, когда его спрашивали, кем ты себя считаешь — фотографом или журналистом, Рустам отвечал: «Я фотожурналист!» Таким он заявил о себе уже и на работе в Узбекском информационном агентстве (УзТАГ), куда нас направили по распределению. Мы работали вместе. Рустам — в Фотохронике.
Он был жадным до командировок. Неустанно ездил по разным уголкам республики. Редакторы фотохроники Алла Еськова и Лидия Фортушенко нахваливали: «Рустам, ну что отобрать, всё просто высший пилотаж». К тому же он облегчал работу редакторов, сам писал тексты под снимками.
Снимал он много! Это были и событийные фотографии, и жанровые, портретные. Мы бегали в Фотохронику, чтобы полюбоваться работами Рустама и всё говорили: «Да устрой уже свою персональную фотовыставку».
Особенно люблю его знаменитый снимок: директор детского дома Антонина Хлебушкина за столом, на котором разложены фотографии сотен её воспитанников. Этот шедевр опубликовали и многие зарубежные издания.
Фото Рустама Шагаева. Кадр фильма Эльмиры Тухватуллиной об Антонине Хлебушкиной.
Рустам близко дружил со многими художниками. С Рахимом Ахмедовым, Рузы Чарыевым. Много снимал их и очень вкусно писал об их творчестве. Возможно, эта дружба повлияла на то, что Рустам стал собирать живопись. У него была хорошая коллекция.
Характер у него был непростой. Иногда резковатый. Но эта черта сглаживалась невероятным чувством юмора, стремлением прийти на помощь нуждающемуся, подставить своё дружеское плечо.
Всевышний даровал Рустаму невероятный талант: видеть красоту и драму жизни через объектив и писать об этом. И этот талант он пронёс по своей дороге жизни.
Евгений Скляревский, создатель сайта «Письма о Ташкенте»:
С Рустамом Шагаевым меня познакомил основатель сайта «Корё сарам» Владислав Хан в 2008—2009 году. Потом стали пересекаться на встречах группы «Лангар», которую в 2010-м создал Турсунали Кузиев (заслуженный деятель искусств Узбекистана, академик). В неё входили журналисты, фотографы, блогеры. Оказалось, что Рустам со многими знаком. Мы вместе ездили в Самарканд, Шахрисабз и много общались.
Шагаев был очень хорошим рассказчиком. Всё время шутил, вспоминал какие-то фотографические байки — он много лет работал в УзТАГе и других агентствах. Мы стали сотрудничать. Рустам часто присылал в «Письма о Ташкенте» фотографии и небольшие рассказы к ним — шутил, что чем меньше слов, тем дешевле телеграмма. Историй у него было очень много, потому что он объездил весь Узбекистан, был в Афганистане и других странах. Везде фотографировал.
Фото «Голубки в Мазари-Шариф» Рустама Шагаева / Facebook.
Помню, мы остановились в Шахрисабзе. Я утром раньше всех проснулся. Думаю: «Пойду прогуляюсь, пока все спят». Выхожу из гостиницы, а навстречу мне идёт Рустам Шагаев и говорит, что прошёлся, снял Ак-Сарай в ранних лучах. Я подумал тогда: «Вот это да! Настоящий фотограф».
Многие его снимки на «ПоТ» критиковали. В основном они у него постановочные — такие берут на обложки глянцевых журналов. Например, снимок, где девушка несёт на голове бешик (колыбель). Это надо уметь снять. Или фотография «Аскиячи», на которой старики хохочут — отличный момент, который сначала нужно было создать, а потом поймать.
«Аскиячи». Фото Рустама Шагаева.
Я был у него дома пару раз. Рустам жил за Новомосковской, где Казы-махалля. У него приличная коллекция живописи! Причём работы знаменитых мастеров: Рузы Чарыева, Чингиза Ахмарова, Рахима Ахмедова, Владимира Бурмакина, Евгения Мельникова, Рафаэля Матевосяна и других.
Рустам рассказывал, что приходил на открытия выставок, делал много фотографий, после обработки собирал альбомы, записывал их на диски и дарил художникам, а они ему за это дарили картины. Со многими мастерами Шагаев дружил. Хорошим был человеком, оптимистом.
Гуарик Багдасарова, искусствовед, член Союза журналистов Узбекистана:
Я не была близко знакома с Рустамом Шагаевым, но одна его персональная выставка в Ташкентском доме фотографии в марте 2013 года открыла для меня образный мир и подлинный профессионализм этого человека, способного передать «живое дыхание планеты людей, или музыку небесных сфер». Она была приурочена к 60-летию известного репортёра и охватывала 60 лучших работ из богатейшего личного архива, который тот собрал за 40 лет творческой деятельности.
На открытии выступили почётные гости, друзья и герои многочисленных очерков, эссе, фоторепортажей юбиляра: академики Акмаль Нур, Владимир Бурмакин, художник Марат Садыков и другие. Известный поэт Раим Фархади прочитал своё посвящение Рустаму Шагаеву. В нём он проникновенно выразил чувство признательности человеку, который, несмотря на трудности профессии, сумел сохранить в себе чуткое сердце, душевную готовность слышать пульс нового времени.
Фото Рустама Шагаева из серии о Хиве / «Письма о Ташкенте».
Энергичный, целеустремлённый, лёгкий на подъем, Рустам всегда был в гуще событий, его камера постоянно находила интересные ракурсы происходящего, выявляла героев. Он был не просто фотограф — его репортажи, очерки и эссе помогали людям увидеть яркие и интересные аспекты происходящих событий в жизни Узбекистана.
Фотографии Рустама «ушли в жизнь», бесконечно копируются, особенно его «Аскиячи», «Девушка с бешиком на голове»; «Голубки в Мазари-Шариф»; «Портрет Александра Файнберга», который бережно хранит в своей квартире жена поэта Инна Глебовна Коваль.
Фото Владислава Хана / Facebook.
У репортёра был свой подход к фотографии. Идеальной он считал ту, в которой эмоциональная наполненность сочетается с внятно выраженным смыслом. Благодаря этому принципу, ему удавалось достичь в чёрно-белых и цветных портретах необыкновенной глубины психологизма состояния своих героев: деятелей культуры, сельских тружеников.
Рустам Шагаев ушёл в последний путь, оставив богатое художественное наследие, которое всегда будет напоминать о нём — большом и неравнодушном художнике, влюблённом в Узбекистан.
Рахимжан Султанов, журналист:
Моё знакомство с Рустамом Шагаевым, весьма скромным от природы человеком, но истинным профессионалом своего дела, давнее. Долгое время знал его заочно. Хорошо помню, когда я ещё работал в Москве, в Гостелерадио СССР, я оказался в кабинете директора Фотохроники ТАСС Вячеслава Рунова, где мы обсуждали практику студентов в фотоагентстве. В это время в кабинет вошла сотрудница одного из отделов, чтобы согласовать кандидатуру фотокорреспондента для выезда в Узбекистан, где должна была проходить встреча лидеров различных мировых конфессий. Это было ещё в 1990 году, когда в обществе происходили непростые процессы.
«А зачем отсюда надо посылать? Там же есть наши коллеги, хорошие снимки делают. Вот, посмотри, сегодня „Известия“ дали этот снимок из Узбекистана, попросите их», — сказал Вячеслав Васильевич.
Увидев мою заинтересованность, директор протянул мне газету, где действительно было опубликован панорамный снимок одного из предприятий НГМК. Автором фотографии был Рустам Шагаев, на работы которого я до этого уже обращал внимание.
Фото Рустама Шагаева / «Письма о Ташкенте».
После моего возвращения мы часто виделись на различных массовых мероприятиях, спортивных соревнованиях. Самый запомнившийся из них — традиционный международный теннисный турнир на новеньком корте в Юнусабадском районе. Снимки Рустама с этого турнира в тот же день оперативно публиковались в мировых агентствах, спортивных изданиях.
Ташкент с высоты. Фото Рустама Шагаева, 2001 год. Опубликовано на «ПоТ».
В последние годы своей жизни, несмотря на всё ухудшающееся состояние здоровья, на общественных началах Рустам Шагаев исполнял обязанности пресс-секретаря филиала МГУ имени Ломоносова в Ташкенте. Хотя в различных изданиях часто печатались его репортажи о филиале, он переживал, что многие важные события студенческой жизни, научные исследования профессоров и преподавателей остаются без освещения, должного внимания.
То же самое можно сказать о событиях и явлениях, свидетелем которых он был по роду своей профессии. Рустам фиксировал всё не чисто механически, а пропуская через своё сердце, через свой ум.
