Выставка «Акварельная живопись» — художественный дебют Бахтиёра Кадырова и подарок на юбилей от родных и самого себя: профессиональному аудитору в этом году исполнилось 50 лет.
Акварелист-самоучка родился в Шахрисабзе. Рассказывает, что тяга к творчеству проявилась у него в юном возрасте. Друзьям по детскому саду Бахтиёр рисовал лошадок — каждому свою. О том, что он может стать художником, впервые задумался на занятиях в кружке по рисованию, который действовал в городском Доме пионеров — преподаватель как-то сказал Бахтиёру, что у него есть способности.
Слова мальчику запомнились. Он представлял, как после школы поступит в Республиканский художественный колледж им. Бенькова и станет настоящим художником.
«Воображал, что у меня студия, в ней бардак. Сам я очень бедный, но творческий, и поэтому это меня волнует. Главное, что я сам по себе и рисую», — вспоминает Бахтиёр.
В планы на жизнь вмешались родители. Их беспокоило, что сын, который рос довольно закрытым ребёнком, замкнётся в себе ещё больше, если выберет путь художника. Они посоветовали Бахтиёру освоить более предсказуемую профессию, а рисованием заниматься параллельно. С доводами родителей молодой человек согласился и поступил в Ташкентский государственный экономический университет.
«Я не чувствовал обиды — понимал, что мне осознанно желают лучшего. Однако рисовать я тогда больше не хотел. Это нежелание ко мне в течение жизни много раз возвращалось, как и искусство — оно как будто меня преследовало. Я рисовал, потом бросал. Мог месяц не заниматься, год — и всё равно однажды начинал сначала. Как художники говорят: руки чесались», — рассказывает юбиляр.
За степенью магистра выпускник Нархоза улетел в Америку, где ранее отучился год по программе обмена студентами. Жил в Нью-Йорке, в университетском общежитии. Подрабатывал в столовой. В свободное время посещал занятия клуба по рисованию и гулял по территории кампуса с альбомом, в который делал наброски. Однажды Бахтиёр даже заработал 200 долларов — серьёзные деньги для иногороднего студента — за баннер для образовательной конференции.
У молодого человека была возможность остаться в США после окончания учёбы, но он вернулся.
«Взяли верх идеализированное представление о жизни, патриотические чувства. По возвращении я хотел заняться гуманитарной работой, помогать стране, но жизнь всё устроила по-своему», — делится Бахтиёр.
Через полгода поисков работы, которые не принесли результата, молодой специалист вышел на работу в банк. Следующей карьерной ступенькой стала позиция аудитора в международной компании. Проверками налоговой и финансовой документации в различных организациях Кадыров занимается до сих пор. Его профессиональный стаж насчитывает 15 лет. Увлечению акварелью — 10.
«Наверное, это мой язык. Способ самовыражения. Я плохо лажу со словами и вообще не общительный — разговариваю, когда меня в угол загоняют. Рисовать гораздо легче», — говорит Бахтиёр.
Кадыров самокритичен: не считает себя художником и называет свои рисунки любительскими. Акварель любит за доступность — чтобы рисовать, достаточно иметь под рукой бумагу и воду. Нравится её спонтанность — повторить изображение точь-в-точь никогда не получится.
Акварель, по словам Бахтиёра Кадырова, не прощает ошибок, поэтому он продолжает учиться: читает книги, смотрит обучающие видео в интернете, покупает курсы. Рассказывает, что на решение заниматься именно этим видом изобразительного искусства повлияли американский художник Чарльз Рейд (Charles Reid) и уругвайский акварелист Альваро Кастаньет (Alvaro Castagnet). Оба — всемирно признанные мастера, которые собрали всевозможные профессиональные награды и премии.
«Они как импрессионисты. Акварелистов интересует не фотографическая реальность, а эмоции и впечатление, которое производит окружающий мир», — говорит Кадыров.
Выставка в Human House показывает, каким художник видит Ташкент. Его акварели словно старинные открытки, на которых столица с её жёлтыми улочками Старого города, зданиями театра Навои, гостиницы «Узбекистан», музея истории и цирка выглядит воспоминанием.
Сквозь цветное марево краски, лежащей на листах, проступает карандашный набросок. Кадыров рисует с фотографий и натуры. На улице работать нравится больше — тогда и акварель получается живой. К снимкам обращается, когда видит интересную композицию, сюжет или хочется нарисовать города, в которых не был, но мечтает побывать. Один из них — Венеция. Акварели с изображением вечного города на воде можно увидеть в экспозиции.
Треть выставки состоит из портретов всемирно известных актёров, художников. Знакомых и родных Бахтиёр не рисует — не всегда получается добиваться сходства, а чем ближе человек, тем острее ощущается ответственность.
Не случилось бы и выставки, если бы за её организацию, заручившись поддержкой хозяйки галереи Лолы Сайфи, не взялись супруга Гульрух Зубайдуллаева и старшая дочь Наргис. Экспозиция стала подарком от семьи ко дню рождения.
«Где-то в глубине души я всегда мечтал о выставке. Хотел собрать все свои работы в одном месте, пригласить родственников и друзей — все знают, что я рисую, но никто не видел, что и как. Хотел, чтобы мама пришла и увидела, что у меня что-то получается. Три года назад её не стало, и, может быть, поэтому интерес к выставке пропал», — делится Бахтиёр.
Свою роль сыграл и перфекционизм.
«Я смотрел на работы: эта не нравится, та не нравится. Когда в очередной раз сказал, что, может, не будем выставляться, дочь ответила, что у меня синдром самозванца. Я о таком даже не слышал», — рассказывает художник.
Бахтиёр признаётся, что сегодня благодарен жене и детям: Наргис, Нигоре и Дониёру за то, что настояли на проведении выставки, а Лоле Сайфи и Human House — за поддержку.
«Люди увидели, что я могу. Мне нравится, что кому-то нравятся мои работы. Хочу познакомиться с кем-то из художников, чтобы общаться, учиться — самому по себе рисовать тяжело. Надеюсь однажды дорасти до такого уровня, чтобы участвовать в больших совместных выставках. Ещё хочется сделать для родных небольшую выставку в моём родном Шахрисабзе — там много исторических мест, которые интересно нарисовать», — говорит Бахтиёр Кадыров.
Выставка «Акварельная живопись» в галерее Human House открыта до 18 сентября. Вход свободный. Работы доступны к приобретению.
