Умида Хакназар — юрист и независимый консультант в области международного торгового права. Участвует в проектах по оказанию технического содействия правительству Узбекистана по гармонизации национального законодательства с международными стандартами, включая меры в области пищевой безопасности и технического регулирования. Бакалавр права Университета мировой экономики и дипломатии (Ташкент), магистр международного права Джорджтаунского университета (Вашингтон), докторант по международному праву Института международной торговли Бернского университета.

О чём эта статья?

В последнее время можно наблюдать в буквальном смысле «нашествие» инициатив со стороны различных государственных ведомств или «заинтересованных сторон», выбирающих себе очередную территорию для «регулирования» пищевой и сельскохозяйственной отраслей путём внедрения обязательной сертификации, тестирования, контроля и прочего. Под видом «новых идей» продаётся уже давно устаревший, просроченный товар.

Например, идея с организацией «Пищепрома», где по сути создаётся квази-министерство с беспрецедентными полномочиями и привилегиями одновременно оператора и регулятора рынка, — далеко не свежая, а уже казалось бы давно выброшенная на свалку истории командно-административная система управления с созданием искусственных монополий, а также всяческого рода преференций из госбюджета за счёт ограничения конкуренции.

Вопросы пищевой безопасности перемешаны с комсомольскими «экспортными планами» и аспектами качества продукции, которые нигде в мире не регулируются госорганами. Такой гибрид с элементами советского колхоза и отраслевого министерства, руководители которого, будто побывав в какой-то зарубежной поездке и услышав «звон» новых названий, таких как ISO, Global GAP, «Халяль», FS 22000, но не разобравшись, «где он», начали разбрасываться ими налево и направо, при этом явно не понимая значения всех этих аббревиатур.

При этом полностью игнорируется процесс вступления во Всемирную торговую организацию и связанные с этим процессом реформы законодательства по устранению монополистов, ограничений конкурентной среды, ненужных барьеров в производстве и торговле товарами и услугами, обязательств по гармонизации с международными стандартами, внедрением передовых практик и методов регулирования.

Например, с 1 мая в Узбекистане внедряется маркировка сертифицированной продукции и услуг знаком «Халяль». Сертификат будет выдаваться на три года. Положение о процедуре сертификации было утверждено Кабинетом министров 1 февраля. Но должно ли государство (особенно светское) быть включено в этот процесс? Кроме того, халяль, как и кошер — процесс производства, и сертификация должна проводиться на весь процесс, а не конечную продукцию.

Реклама на Газета.uz

С конца 2024 года также введена необходимость получения сертификата соответствия на посадочные материалы фруктов, овощей, семена, саженцы, специи и т. д. Однако эти виды продукции не имеют никакого отношения к области применения технического регулирования. Государственные органы не должны заменять меры по внутреннему контролю качества семенных компаний.

Статья является продолжением недавней колонки Умиды Хакназар «Кому выгодно обязательное тестирование пальмового масла и есть ли смысл?», в которой говорилось о недопустимости ограничительных мер под видом защиты интересов потребителей, здоровья населения и пищевой безопасности.

Что не так с государственной сертификацией продукции «Халяль»

Стандарт «Халяль» относится к набору руководящих принципов, основанных на исламском праве, которые определяют, что считается допустимым («халяль») для потребления или использования мусульманами.

При этом гарантируется, что продукты не содержат запрещённых веществ, таких как свинина и алкоголь, и производятся и обрабатываются в соответствии со строгими стандартами чистоты и этики, часто включая особые методы убоя для мясных продуктов.

Бойни убоя скота при обработке, маркировке и продаже продуктов «халяль» должны быть проверены и сертифицированы аккредитованным органом для сертификации процесса применения протоколов в соответствии с исламскими правилами.

Требования к предприятиям по производству халяльной продукции включают разработку стандартных операционных процедур (СОП) для убоя и переработки мяса / птицы халяль на основе процедур и критериев, принятых аккредитованным в стране исламским органом по халяль. Сертифицирующие органы обычно аккредитованы исламскими организациями халяль, неправительственными фондами или организациями.

По сути, можно сказать, что халяль, несмотря на отсутствие единого общепринятого международного стандарта, в дополнение к религиозной составляющей (прочтение молитвы перед убоем и т. д.), представляет собой набор гигиенических практик и опирается на те же принципы, что и ХАССП (HACCP, Hazard Analysis and Critical Control Points — концепция, предусматривающая систематическую идентификацию, оценку и управление опасными факторами, существенно влияющими на безопасность продукции).

Например, в Сингапуре требования халяль состоят из 10 принципов:

  1. Создать команду «Халяль»;
  2. Определить продукт/характер бизнеса;
  3. Построить и проверить схему потока;
  4. Определить опасности халяль и меры их контроля;
  5. Определить точки обеспечения халяль-практик (HAP), их допустимые пределы и предписанные практики;
  6. Установить систему мониторинга для каждой HAP;
  7. Установить корректирующие действия для каждой HAP;
  8. Создать систему документации и ведения учёта;
  9. Валидировать систему «Халяль»;
  10. Верифицировать систему «Халяль».

Схема сертификации «Халяль» в Малайзии разделена на несколько категорий продуктов:

  1. Продукты питания/Напитки/Пищевые добавки;
  2. Помещения для продуктов питания/Отели;
  3. Товары народного потребления;
  4. Косметика и средства личной гигиены;
  5. Скотобойни;
  6. Фармацевтика;
  7. Логистика.

В Малайзии для подачи заявки на сертификацию «Халяль» требуется много времени — около 6−10 месяцев. Лабораторное оборудование состоит из двух основных детектирующих устройств, а именно химического отделения и биотехнологического отделения. Доступные приборы для проверки химических веществ и их производных: жиро-маслоотделение, спиртовое отделение, белково-желатиновое отделение, отделение волокон, кожи и меха.

Доступны приборы для проверки биотехнологического отделения и отделения генетически модифицированных организмов (ГМО), что, безусловно, является чисто религиозным требованием, поскольку в пищевой науке за более чем 30 лет активного применения ГМО в мире не обнаружено не единого научного доказательства вреда пищевой продукции с содержанием ГМО.

Что не так с положением о полномочиях Агентства «Узстандарт» в качестве органа по сертификации «Халяль»? Прежде всего, поскольку халяль имеет религиозное значение, государство не должно быть вовлечено в этот процесс (особенно светское).

Халяль, также как и кошер, — это процесс производства, поэтому сертификация проводится на весь процесс, а не конечную продукцию. Таким образом, само понятие «сертификация продукции халяль» — уже не по правилам халяль. Кроме того, халяль также полагается на применение гигиенических практик, похожих на ХАССП, который ещё даже не введён в Узбекистане.

Как уже упоминалось, различные мусульманские страны, в зависимости от их географического положения и торговых партнёров, имеют свои собственные организации халяль и свои стандарты, отличающиеся в государствах АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии) или в арабских странах.

Проблема, связанная с внедрением глобального стандарта халяль, в основном касается вопросов признания стандартов и различное определение фетвы в каждой стране. Например, Бруней-Даруссалам отказывается принимать мясо животных, забитых методом оглушения (когда их приводят в бессознательное состояние). Есть страны, где требуется привести животное в неосознанное состояние ещё до оглушения. Индонезия и Сингапур, наоборот, разрешают убой животного с оглушением.

Всё это потому, что требование «животное должно быть живым для убоя» толкуется по-разному. Есть учёные, которые понимают это как «живой, но не обязательно в сознании», а есть те, кто толкует наоборот. Есть страны, где метод оглушения считается достаточно болезненным, что может вызвать остановку циркуляции крови и другие последствия.

Ещё одним вопросом юридического признания халяль является сертификат «Халяль» за рубежом. Различия в технологии, регулировании, процедуре и аудите могут повлиять на различия в решении халяль и стандарте сертификации «Халяль» в каждой стране.

Какой бы стандарт «Халяль» ни приняли в Узбекистане, государственный орган не должен быть вовлечён в этот процесс.

Что не так с сертификацией семян

С ноября 2024 года в Узбекистане в перечень продукции, подлежащей обязательным процедурам подтверждения соответствия в виде получения сертификата соответствия, добавились новые виды продукции, такие как посадочные материалы фруктов овощей, семена, саженцы, специи и т. д. Почему эти виды продукции вошли в перечень продукции, подлежащей сертификации со стороны Агентства по агроинспекции (через процедуры «Узстандарта»)?

Эти виды продукции не имеют никакого отношения к области применения технического регулирования. Они подлежат фитосанитарному контролю другим ведомством по защите растений на предмет международных фитосанитарных и других стандартов. Так на какие требования тогда выдаёт сертификат «Узстандарт»?

Это устаревшие ГОСТы, которые не имеют никакого отношения к международным схемам по сертификации семян и стандартам ISTA (Международная ассоциация по испытанию семян), и всё это, конечно, является чистейшей фикцией.

Процедуры оценки соответствия (сертификация и декларация), согласно закону о техническом регулировании, проводятся на подтверждение соответствия требованиям безопасности продукции. Согласно правилам ВТО, такие характеристики безопасности продукции должны быть основаны на международных стандартах. Сертификация же семян сельскохозяйственных растений — это совершенно другой процесс, направленный на определение посевных качеств, когда проводится совокупность различных видов контроля (грунтового, полевого и семенного/лабораторного) на предмет подтверждения посевных показателей качества (физической чистоты, всхожести и др.).

При этом существуют международые признанные во всем мире схемы по сертификации семян (схемы ОБСЕ), но они относятся к добровольным, и нигде в мире нет обязательной сертификации семян государством. Согласно международному опыту, в большинстве государств действуют независимые ассоциации семеноводов, заинтересованных в том, чтобы в страну своевременно завозились сорта семян хорошего качества.

Подобные ассоциации представляют свои страны в ISTA, внедряют международные стандарты, схемы по сертификации, ведут обучение семеноводов и фермеров и другую работу.

Поэтому в международном опыте сертификация семян не осуществляется государственными органами как обязательная мера для выпуска на рынок. Особое внимание уделяют надзору на рынке, маркировке, отслеживанию фальсификата и контрабанды.

Импортируемые семена зарубежной селекции проверяются поставщиками на соответствие посевных качеств в специально аккредитованных лабораториях по международным стандартам ISTA. Однако Узбекистан до сих пор не только не вступил в ISTA, но и почему-то не признаёт протоколы испытаний специальной аккредитованных лабораторий по стандартам ISTA. Прежде всего, потому что сертифицирующие органы не понимают международных стандартов, потому что, как они утверждают, там нет «нормативов», а им только нужны «показатели», по которым они могли бы проводить «сертификацию».

В результате всё ещё оперируют старинным ГОСТом от 1985 года, который был разработан ещё в 1966 году. Например, сертифицирующий орган утверждает, что он должен проверить «генетическую чистоту сорта», что практически невозможно, ведь у них нет эталонов ввозимых сортов. Или, например, они могут потребовать предоставить им сертификат лабораторных анализов на посевные качества. Сами по себе такого рода требования демонстрируют некомпетентность органов, претендующих на «регулирование», так как «посевные качества» не определяются в результате лишь лабораторного испытания.

В чем основная функция регулятора в семеноводстве? В обеспечении своевременного доступа для фермеров к качественным сортам, для этого нужна, прежде всего, информация о сортах. Каким образом обеспечивается своевременный доступ к информации? Для этого не нужно проводить сортоиспытания, для проводится «автоматическая регистрация» с обязательной публикацией информации о сорте культуры, её характеристиках. Информация о сорте должна быть опубликована на доступном ресурсе для фермеров и других участников семеноводческой отрасли, чтобы они могли принимать самостоятельное и информированное решение о закупе, посеве и т. д. Такого рода регистрация в большинстве стран мира называется «автоматической», то есть без испытания сорта, но со сбором информации и её опубликованием.

Очевидно, что есть фундаментальное непонимание того, что импортируемый от известных поставщиков семенной материал уже прошёл весь цикл испытаний качества организациями, аккредитованными по международным стандартам и в аккредитованных лабораториях, то есть прошёл все те процессы, на проведение которых в Узбекистане в настоящее время просто отсутствует соответствующая инфраструктура и квалификация.

Как результат — подобные меры также нарушают принципы ВТО по недискриминации, поскольку к импортируемой продукции применяются двойные требования.

В итоге компании несут огромные убытки, стоимость «работ по сертификации» в зависимости от количества ввозимых семян может составлять от 20 до 100 и более миллионов сумов, не говоря о расходах на хранение на таможенном складе, что в конечном счёте приведёт к увеличению цен на семена, увеличению количества нелегального ввоза и отразится на продовольственной безопасности.

Государственные органы по сертификации не должны заменять меры по внутреннему контролю качества, проводимые самой семенной компанией. Должна быть возможность для компаний определить свои стандарты качества и осуществлять испытания, требуя от них лишь точную маркировку с исчерпывающей информацией по сорту, прорастанию, всхожести, чистоте, инертности и т. д., и обеспечить, чтобы эта информация своевременно была доступна для фермеров.

К функциям регулятора относятся проведение риск-ориентированного контроля, чтобы семенной материал не содержал вредных организмов и вирусов (фитосанитарный контроль), проведение мероприятий по надзору на рынке, по отслеживанию маркировки с целью предотвращения мошеннических практик и т. д., а также предоставление полной информации о сортовых и посевных качествах новых сортов для фермеров, чтобы фермеры уже сами принимали самостоятельное решение, какой им сделать выбор.

Государственные органы не должны делать выбор за фермеров, с какими посевными качествами семена они должны закупать. В результате того, что госорганы не занимаются своим прямыми функциями, например, надзором на рынке, внедрением правил по маркировке и отслеживанию фальсификаций и контрабанды, своими мерами они лишь способствуют усилению контрабанды и совершенно бесконтрольному завозу. У фермеров не будет достоверной информации о новых сортах и посевных качествах семян, и всё это нанесёт ущерб сельскому хозяйству и продовольственной безопасности страны.

Когда-то я с коллегами публиковала статью на эту тему — ещё в 2017 году («Вопросы правового регулирования семеноводства в Узбекистане». Тогда удалось убрать требования по сертификации семян, но, кажется, мы снова возвращаемся назад, к двойной системе сертификации и регистрации, где основная цель не своевременное обеспечение фермеров качественными сортами, а получение ренты для обеспечения финансирования государственных учреждений.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.